Алёна Чародея (Карелина). Земля Фео - роман. Издательство "Вариант", 2017. Твёрдый переплёт

Ознакомительный фрагмент.
Эссе

Источник вечного света

 

В мегаполисе, оказывается, тоже цветут липы. Выйдя на улицу, я невольно кручу головой по сторонам: откуда этот божественный запах? И уже не замечаю ни потока машин, ни людей, а вижу только деревья. Ух, какие же они большие! Ныряю в метро. Эскалатор пахнет старой резиной. А я всё ещё опьянена запахом лип. В глубине подземки дует искусственный ветер. После уличной жары он воспринимается как приятно освежающий морской бриз. И мысли уносят меня туда, где ветер дует по настоящему, всегда напитанный дыханием моря. Я представляю, как сижу на берегу бухты Провато, смотрю вдаль на Карадаг, меняющий в лучах солнца свой цвет. Рядом со мной самый свободный человек на свете – мой друг Рама.

 

Условия для гуру

 

Его можно назвать хозяином этой бухты. Здесь он вырос, здесь он проводит большую часть года. Даже его родной дом находится в десяти минутах ходьбы отсюда. Достаточно только перевалить через один холм, в который упирается пляж посёлка Орджоникидзе. Вообще-то, Рама называет свой посёлок Орджоники-Дзен. Это более подходящее название месту, где живёт он – настоящий гуру дзен! Его учение можно передать всего тремя словами: «Всё есть свет!». Мне посчастливилось стать его ученицей.

 

Если пофантазировать, то можно увидеть интересную картину – как Душа будущего гуру, идя на воплощение, выбирала себе место жительства. О, сколько условий нужно соблюсти, чтобы взрастить настоящего гуру! Самое главное из них – он должен быть свободным человеком, ему нельзя ходить на службу, класть кирпичи или торговать на рынке. Гуру может только сидеть в прекрасном саду или на берегу моря, пить чай из чабреца и произносить такие речи, от которых люди будут светлеть. Ведь всё есть свет!

«Может, мне надо родиться в имении какого-нибудь нефтяного магната? – подумала Душа Рамы. И тут же ужаснулась от этой мысли. – Ни в коем случае! Ведь ко мне сразу приставят нянечек, гувернёров, охрану. Я буду самым несвободным человеком на свете. Даже, когда вырасту, я всё время буду бояться за свою жизнь, за свои деньги, имущество, бизнес. Я не смогу ни на минуту по-настоящему расслабиться!». 

Душа долго парила над Землёй и вдруг увидела райское место – маленькую бухту Провато на побережье Юго-Восточного Крыма и маленький посёлок на мысу Киик-Атлама. «Дивные названия! – подумала Душа. – А особенно странно звучит имя посёлка – Орджоникидзе. Ну, что ж, придётся переименовать!». И Душа отыскала здесь красивый большой дом с садом, где росли орехи, вишни и виноград. «Это то, что мне нужно!», – подумала Душа и  спикировала в лоно хозяйки дома – доброй женщины, которая уже была мамой славной девочки. И вот пришло время появиться на свет мальчику.

Ребёнок родился всем на радость – здоровый, красивый, весёленький! Имя ему дали Дмитрий, то есть посвящённый богине земли – Деметре. Хотя вряд ли молодые родители в тот момент думали о Деметре. Но зато их мысли часто переносились в прекрасное будущее. И они видели своего сына, идущего по посёлку с кожаным портфелем, в костюме, белой рубашке, галстуке и фетровой шляпе. Одним словом, апогеем родительского счастья был образ инженера, в которого со временем должен был превратиться весёлый малыш.

В Орджоникидзе работал крупный завод «Гидроприбор». Собственно, посёлок вокруг него и образовался на мысу, уходящем узкой полоской вглубь моря. Все, кто здесь жил, работали на этом заводе. Конечно, немногочисленные инженеры были своего рода высшей кастой среди местного населения. И мальчик с такими умными зелёными глазами, непременно должен был попасть в эту касту.

Всё шло вроде бы по плану. Вот и школьные годы пролетели. Повестка в армию пришла. И наш герой, (кто бы мог сейчас подумать!) пошёл служить в Воздушно-десантные войска! А когда он вернулся из армии, уже не было «Гидроприбора». Его разобрали на металлолом и вывезли неизвестно куда. Все жители посёлка в один миг стали свободными людьми. Им уже некуда было ходить на работу. Они могли летом питаться мидиями и рыбой, жить в палатках в укромных бухтах, а свои квартиры сдавать отдыхающим. Свобода!

Но даже этого не надо было делать семье нашего героя, ведь эти счастливые люди жили в большом доме с просторным двором и садом, в котором они построили много летних домиков для курортников. Знала Душа будущего гуру, что выбирала!

Вдоволь наполнившись духом свободы, которую приносят крымские ветры, просолившись в морской воде, загорев до невообразимой черноты, наш герой, пока всё ещё простой парень Дима (на тот момент – мускулистый и крепкий дембель ВДВ), вдруг захотел ещё большей свободы. Его охватило желание уехать в Индию и обрести там духовного Учителя.

 

Шаманская вечеринка

 

Когда мы встретились с Рамой, за его плечами уже была жизнь в волшебной стране слонов, благовоний и босоногих гуру. Он с пониманием дела говорил: «У нас в ашраме…». А в его сердце жил маленький кудрявый человечек по имени Саи Баба – Учитель. Веды стали для Рамы не просто сказочной книгой, они обосновались в его памяти и то и дело вплетались в его речь. Имя Дима кануло в Лету. Даже у друзей, которые с ним выросли, порой возникают сомнения: а был ли вообще Дима? Разве мог этот улыбчивый, красивый молодой человек с развевающимися на ветру волосами, часами играющий на варгане в такт с ветром, выпрыгивать когда-то из самолёта с парашютом и с автоматом в руках?

 

Когда мы встретились с Рамой, за моими плечами была жизнь, переполненная обязательствами. Отдыхом я считала смену деятельности. А что такое свобода мне было непонятно. Работа в газете – это состояние кормящей матери – постоянное «срочно в номер!». Плюс ответственность за ребёнка, и жесткая самодисциплина, когда живёшь на съёмных квартирах. Моя жизнь напоминала безрадостную песню бурлака.

Но, однажды я встретила необычных людей – родноверов. Они пригласили меня на праздник Яр-Дана – свадьбу Ярилы (Бога Весеннего Солнца) и Даны (Богини Воды). Славянские обряды, молитвы, песнопения, красивые вышиванки, чудесные имена и дружное застолье, за которым пили лишь узвар, очаровали меня. Я почувствовала, что мир повернулся ко мне новой стороной – той, которая вызывала у меня абсолютное доверие, интерес и радость. Мне захотелось туда шагнуть. Когда мы впервые встретились с Рамой, я стояла на пороге этого мира.

 

В ту ночь было полнолуние. Но я об этом не думала. Я попросила моего нового знакомого Беловита встретиться и обсудить текст моей статьи о празднике Яр-Дана. Тогда я ещё не знала, как правильно писать: Яр-Дана через дефис или слитно, Беловит или Беловид? И что такое Огонь Сварожий? И почему Водосвятье происходит в первых числах января?

Беловит сказал:

–  Сегодня полнолуние. У нас будет по этому поводу шаманская вечеринка. Приходи. Там почитаем твою статью. И я отвечу на твои вопросы.

Я ещё никогда не участвовала в шаманских вечеринках, и немного волновалась. Вечера ждала с нетерпением – что же там будет?

И вот я прихожу в зал, где очень холодно, на полу возле электрокаминов сидят люди в куртках и тёплых носках. Кто-то кутается в пледы. Мне тоже сразу предложили плед и маленькую сушёную тыкву, в которой тарахтели семечки. Все присутствующие держали в руках что-то подобное – дивные предметы, издающее звуки: тыквы-тарахтелки, посохи с шумом дождя, бубны, барабаны, самодельные струнные инструменты, поющие чаши. Смысл вечеринки заключался в том, чтобы всем вместе дружно извлекать из всего этого инструментария звуки, сонастроиться на единый ритм и передавать инструменты по кругу, чтобы каждый смог поиграть на чём-то новом для себя. Для меня новым было всё. Я даже растерялась, потому что, кроме тарахтения, ничего не умела. 

Настороженно я рассматривала участников вечеринки, ведь я ни с кем из них не была знакома. Для меня – это люди из другого мира. В этом мире никто не ходит на работу, зато все умеют играть на инструментах, по которым нужно всего лишь стучать ладошкой. Здесь у каждого неповторимый внешний образ. Мужчины, например, могут красить свои длинные волосы, превращать их в химерные дрэды, а девушки могут брить головы наголо. У всех на руках цветные браслеты из бусинок или просто из ярких верёвочек. Затасканные, рваные, видавшие виды джинсы – любимая одежда этих мужчин и женщин. Таковы типичные обитатели знаменитой Лисьей бухты. Я знала, что есть такой мир совсем рядом, но я никогда не видела его представителей зимой. И вот – на тебе – я среди них на шаманской вечеринке!

Постепенно мы перезнакомились. Их странные имена я тут же забыла. Запомнила только того, кого звали Рамой. Он сидел напротив меня и почему-то мне улыбался. На всякий случай я сделала серьёзное лицо, и вскоре он перестал улыбаться. Но всё равно посматривал на меня пристально, изучающее, и не скрывал этого. Я подумала: «Этот самый легкомысленный из них! И, похоже, сердцеед. Мне он не нравится!».

 

Через неделю произошло важное событие в моей жизни – имянаречение. Я стала под защиту Родных Богов. Поток Живы теперь наполнял меня сильнее. И моя жизнь начала меняться. В неё вошли целительские практики, которыми я занималась в Центре славянской ведической культуры. Однажды на занятиях меня положили на стол, и семь человек одновременно призвали Живу и направили её поток в моё тело. После такого сеанса я почувствовала необыкновенный прилив сил, мои щёки пылали, глаза блестели, а внутри звучал новый настрой: «Я всё могу!». И в этот момент я увидела Раму. Очевидно, он тихо зашёл, когда мне делали сеанс Живы. Он опять пристально смотрел на меня. Но это уже был совсем другой взгляд – сейчас на меня смотрел восхищённый мужчина, а тогда – ученый-исследователь, обнаруживший новый вид гуманоидов.

–  Мне кажется, мы уже где-то виделись, – сказал Рама, заглядывая прямо в мои глаза. – О, у тебя зелёные глаза! Колдовские! Но откуда я тебя знаю?

–  Мы виделись на шаманской вечеринке две недели назад.

–  Точно! Я тебя вспомнил! Ты сидела в шубе.

–  Нет, я была в куртке.

–  Я отлично помню – в шубе! И ты была очень серьёзной. Я ещё подумал тогда: «Бывают же такие серьёзные люди! И как только они живут на белом свете!». А сейчас ты совсем другая. Ты такая… Ты светишься… Красивая. Правильно, что сняла шубу! Она тебе не идёт!

Я поняла: бесполезно доказывать Раме, что у меня вообще нет никакой шубы. Но если он её тогда видел, значит, она была. Это корка зажатости, неуверенности, несвободы. Панцирь запретов, сковывающий душу, не позволяющий сливаться с миром, чувствовать счастье жизни, любовь. Всё это было на мне ещё неделю назад. Но, я сбросила эту «шубу», я сожгла её в огне, который горел на капище во время моего имянаречения!

После занятия Рама пошёл за мной. Вот просто взял и пошёл, никого не спрашивая, можно ли. Рядом шла моя подруга. Мы весело о чем-то говорили. На повороте я решила попрощаться с Рамой, чтобы дать ему понять, что дальше нам не по пути. Я остановилась, сказала «До свиданья!». Обняла его. Он обнял меня. Я повернула на лево, он тоже повернул на лево, и начал рассказывать новую весёлую историю. Так мы дошли до моего дома и, конечно же, я пригласила его в гости.

–  Мы будем петь «Ом», – сразу объявил Рама, переступив порог.

Моя подруга, дочь и я приготовились петь. Рама рассказал нам секрет, как нужно правильно петь «Ом».

–  Набираем воздух в живот. Выталкивая воздух из живота, поём «О», затем – «У» в два раза короче, чем «О», и переходим на «М», которое должно быть по длительности такое же, как «О». Нужно достичь эффекта, когда звук проходит сквозь тебя, как поток. И все вместе мы создадим единый поток звука.

Я впервые по-настоящему пела «Ом» и впервые ощутила на себе эффект этой мантры. Через пятнадцать минут такого пения мы все вместе пришли в состояние возвышенной радости. Как хорошо, что я пригласила Раму в гости! Это мой друг – почувствовала я раз и навсегда!

Пришло время провожать его на последнюю маршрутку в посёлок. Я пошла открывать калитку, а он задержался, чтобы попрощаться с девушками. Когда я вернулась, девчонки похвастались:

–  Он нас поцеловал! А тебя?

–  А меня нет.

Я поняла: Рама не решился поцеловать меня на прощанье, как всех, потому что был смущён – он влюбился.

 

Полёт души

 

Влюблённость. Чувство, которое всегда приходит неожиданно. Всегда застаёт врасплох. Обескураживает. Вводит в состояние полёта души. Высвобождает внутри гейзер счастья. Ни за какие деньги не купишь влюблённость. И никакой волей не заставишь себя влюбиться. А когда это чудо приходит само сразу к обоим, во Вселенной вспыхивает новая звезда – сияние влюблённости.

Ах, почему влюбленность так недолговечна? Она, как бабочка, которой суждено немного полетать, а потом сбросить крылья.

Но если влюблённость оставить как есть, не заставлять её развиваться, переходить в какие-то новые стадии процесса, она может навсегда остаться бабочкой. Я это знаю, потому что именно так у нас с Рамой получилось. Наши отношения можно назвать влюблённостью детей, причём не очень взрослых – лет пяти-семи, когда сознание ещё совсем чистое. Такие отношения – непрекращающаяся игра, как игра природы.

 

Рама всегда приходил неожиданно. Приносил печенье или булочки с изюмом. Лишь взглянув на него, я сразу ощущала, что нахожусь в игре.

–  Давай покажу тебе новую практику – энергетический шарик! – игриво предлагала я.

–  Давай, а потом я тебе покажу свою практику.

Он всегда удивлял меня больше, чем я его. Катать по телу  шар энергии – это легко, тем более, когда помогаешь руками с Живой. А вот то, что показал Рама, до сих пор остаётся для меня загадкой.

–  Садись в позу лотоса! – сказал он. – Соедини большой и указательный пальцы на обеих руках. Закрой глаза. И просто слушай себя. А потом расскажешь, что с тобой происходило.

Я сижу, стараясь ни о чём не думать. Рама сидит неподвижно в позе лотоса в метрах трех от меня. Наши сердца – на одной линии. И вдруг я  чувствую, что на уровне моего духовного сердца что-то происходит, словно рёбра раздвигаются. Я понимаю, что это раскрывается мой сердечный центр. Но я впервые ощущаю это на физическом уровне. Я начинаю чаще дышать, учащается сердцебиение, на меня накатывает эйфория. Открываю глаза. Рама сидит неподвижно, смотрит на меня и улыбается.

–  Как ты это сделал?

–  А что ты почувствовала?

–  Сердце раскрылось невероятно мощно!

–  Я просто произносил про себя имя своего духовного Учителя Саи Бабы.

 

Рама всегда играет, даже сам с собой.

–  Когда я произношу: «Отче Перуне!», – говорит он. – Я одновременно обращаюсь и к Перуну, и представляю, что я и есть Перун, и ко мне сейчас обращается сознание каждой моей клетки, каждого моего органа. – Это совсем разные ощущения, когда обращаешься к Богу куда-то туда, и когда чувствуешь, что Бог – это ты. 

 

Ещё одна игра: Рама иногда звонил и спрашивал: «Угадай, что я делаю».

–  Ты пьёшь чай у себя во дворе?

–  Нет, не угадала! Я сижу на холме и пишу стихи.

–  Ах, я не знала, что ты пишешь стихи! Почему ты мне их никогда не читал?

–  Я пишу стихи рунами на древнеславянском языке. Не знаю, поймёшь ли ты?

 – Ты умеешь читать руны?

–  Да. Я хорошо знаю руническое письмо.

 

А вот ещё – самое невероятное.

–  Угадай, что я сейчас делаю?

–  Ты пишешь рунами стихи?

–  Нет.

–  Ты стоишь на холме, смотришь на солнце и собираешься петь «Ом»?

–  Нет. Я кладу плитку у себя во дворе!

–  Чудеса!

 

Однажды я приехала в посёлок к своим друзьям москвичам, у которых в Орджоникидзе есть дача. Это очень интересная творческая семья. И я предложила Раме пойти к ним в гости вместе. Друзья подвезли нас машиной. Мы попали в оазис сирени. Она росла вдоль всей улицы, цвела и благоухала. Уже начинало смеркаться. Друзья разожгли костёр во дворе. И пока возились с едой, Рама предложил мне прогуляться.

–  Посмотри – полная луна, как тогда, когда мы впервые встретились! – восторженно воскликнула я.

–  Да, и не понравились друг другу. Ладно, ты сидела в шубе, но как я мог тебе не понравиться, я не понимаю?!

–  Ну, зачем это вспоминать. Теперь ты знаешь, что ты мне нравишься.

Лицо Рамы в лунном свете было необыкновенно красивым. И его лицо было так близко. И так опьяняюще пахнула сирень. Я почувствовала, что сейчас наши губы встретятся, как пишут в романах. Мы притягивались друг к другу, словно два магнита. Но в последний момент Рама сделал неожиданный вираж головой и прижался своим ухом к моему уху. Прижался плотно, даже рукой притянул к себе мою голову.

–  Давай споём сейчас «Ом», прижимаясь вот так ухом к уху, и закроем ладошками второе ухо – ты мне, а я тебе. Увидишь, какой будет мощный эффект!

Мы пели «Ом», и я была счастлива. Думаю, что, если бы и состоялся романтический поцелуй среди сирени, я бы его забыла. А вот пение «Ом» ухом к уху я не забуду никогда.

 

Верующий человек

 

Каждый приезд Рамы в Феодосию был моим праздником. Но особенно мне запомнился наш шопинг. Однажды я увидела в магазине свитер с алатырями и поняла, что Рама должен его носить. Немедленно вызвала его на примерку. Рама приехал. У него были деньги. Такое бывает не часто.

–  Давай зайдём в этот магазин, тут мой друг работает, – сказал Рама.

–  Но это же магазин посуды, а мы настроились на свитер.

–  А потом пойдём и купим свитер.

В магазине посуды была распродажа. И Рама не смог устоять перед двумя мороженицами на высоких ножках. Он сразу одну подарил мне.

Затем на пути у нас возник «Детский мир».

–  Мы обязательно должны сюда зайти, – сказал Рама.

–  Зачем? – удивилась я.

–  Я хочу купить что-нибудь твоей дочери.

–  Но моей дочери 20 лет! Её не интересуют игрушки.

–  Пойдём, я чувствую, что здесь есть то, что нам нужно.

Мы зашли. Игрушки моментально завладели моим вниманием. Захотелось потрогать и ту и другую. И стало так радостно!

–  Покажите нам вон того снеговика! – попросил продавца Рама. – Ты только посмотри на этого снеговика, Алёнушка! Ну, вот, как его не купить?!

–  Ты хочешь его купить? – недоумевала я.

–  Его надо купить! Берём!

После «Детского мира» мы не шли – мы парили на крыльях радости. А впереди нас ожидала ещё одна удачная покупка – свитер с алатырями! Вдруг нас остановили двое незнакомцев. Один из них выглядел необычно – с чёрной бородой в чёрной шляпе.

–  Молодые люди, мы проводим анкетирование, вот решили к вам обратиться, потому что сразу видно, что Вы – человек верующий, – сказал мужчина в шляпе, глядя на Раму.

Лицо Рамы – удлинённое, с прямым носом, клиновидной русой бородой и собранными сзади в узел длинными слегка вьющимися волосами – это процентов на восемьдесят лицо Иисуса Христа. Да, именно тот знаменитый лик с Туринской плащаницы! Сходство поразительное! Только глаза игривые, страстные, весёлые выдают обычного плотского человека, которому нравится жить для себя, любить женщин, кайфовать...

–  Да, конечно, я верующий человек, – сказал Рама и посмотрел на меня смеющимися глазами.

–  А скажите мне, Вы верите, что после смерти соединитесь с Богом?

–  А мы сейчас вместе с Богом, зачем нам ждать смерти?

–  Каков ответ! – восхитился незнакомец. А второй, что сопровождал его, записал что-то на бумажке, на которой действительно значилось «Анкета».

–  И Вы тоже так думаете? – спросил меня раввин.

–  Да, – скромно ответила я.

Миссионеры растерялись и не знали что сказать, заготовленная ими речь потеряла всякий смысл.

Вы, наверное, муж и жена? – спросил раввин.

–  Мы торопимся, – напомнила я.

–  Запишите мой телефон, – неожиданно предложил Рама. – Приезжайте ко мне в гости в посёлок, мы с вами чайку попьём и поговорим о Боге.

–  Правда? – удивился мужчина в шляпе.

–  Обязательно, – подтвердил Рама.

Мы долго потом смеялись.

–  Так мы и не узнали, в какую секту они собирались нас завербовать, – сказал Рама. – Если они приедут, поверь, я сведу с ума этого верующего разговорами о Боге. А вот его помощника надо освободить. Он чистый человек, только зомбированный. Попробую ему помочь.

 

Когда потеплело, мы всей нашей родноверческой общиной стали выезжать по воскресеньям на капище в посёлок Орджоникидзе славить Богов. Каждый раз после славления я шла к Раме пить чай во дворе. И каждый раз думала: «Жить в таком месте – это счастье!». Между прочим, бабушка Рамы дожила до столетнего возраста. Она старожил посёлка. С днём рожденья её приходит поздравлять сам мэр. Когда я впервые увидела бабушку, сидящую во дворе в своём кресле, я присела перед ней на корточки и поцеловала её руки. С интересом заглянула в её глаза. Они были такие же зелёные, как у Рамы, но в них уже не было игры. Пустые и тусклые. Всё прошло. Осталось лишь наслаждаться чистым воздухом, запахами сада. Вдох-выдох, вдох-выход – убывающее дыхание, таинство перехода. Душа её уже была где-то там. А здесь – маленькое изношенное тельце.

–  Как вы там дышите в Феодосии? – вдруг спросила бабушка.

–  Нормально дышим, хорошо, – ответила я.

–  Но там же город. Что хорошего может быть в городском воздухе? Вот у нас – воздух!

Да, здесь был рай! Начинали расцветать вишни. Жужжали пчёлы. Рама заваривал свой любимый пуэр. Мы сидели под навесом на улице. На одном краю стола стоял фарфоровый Будда с отбитой головой. Перед ним – блюдце для приношений. Чаще всего Рама наливал в него воду и клал сверху лепестки цветов.

–  Это нехорошо, что Будда без головы, – рассуждала я. – Это знак, что ты можешь потерять голову?

–  Я? От чего?

–  Ну, от чего мужчины теряют голову? От женщин!

–  Нет, ты же знаешь, для меня каждая женщина – это Божество. Я отношусь к каждой, как к своей духовной половинке. Это позволяет мне сохранить свободу и добрые отношения со всеми женщинами.

 

Всё есть свет

 

Свой день рожденья Рама празднует в середине лета. Было бы неправильно такому человеку родиться зимой, иначе бухта Провато потеряла бы такой праздник! О том, что у Рамы день рожденья, откуда-то знают обитатели всех ближних бухт: от Тихой до Двуякорной. Я приезжаю на его день рожденья в бухту из Феодосии. И когда поднимаюсь на холм, открывается удивительное зрелище: по всем тропинкам, которыми изрезаны горы, идут люди, словно муравьи стекаются к своему муравейнику. У всех одна цель – поздравлять Раму. Идут парни в дрэдах, бритоголовые девушки и роженицы с младенцами у груди, которые приехали сюда специально, чтобы родить в море. Идут красавицы-танцовщицы с волосами до пояса, музыканты с барабанами и гитарами, шаманы с бубнами и посохами, факиры, играющие с огнём…

Рама приветствует всех. Он подготовился. Купил огромный торт, который сейчас лежит прямо на земле. Рама одет в синий комбинезон (униформу рабочего), собственноручно расписанный золотыми и серебряными рунами, свастиками, алатырями, перуницами. Он герой дня! И этот волшебный день продлится у костра до следующего утра.

–  А давайте все вместе поиграем в игру, – предлагает Рама. – Игра заключается в том, что всё есть свет. Вот этот камень, например, – это на самом деле свет. Да, свет в виде камня. Так вот на всё, что я вам сейчас покажу и спрошу: «Что это?», – вы будете хором отвечать: «Свет!».

–  Давай! Будет весело!

Рама почему-то поворачивается именно ко мне и спрашивает, показывая на себя пальцем:

–  Что это?

–  Это свет! – отвечаю я.

–  Свет! – подхватывает хор.

 

Липы цветут. Скоро день рожденья Рамы. Но тропинка моей жизни неожиданно повернула в другую строну, и увела меня далеко от бухты Провато. Я живу в большом городе. Часто после работы я прихожу в скверы, сбрасываю обувь и обнимаю деревья. Или выезжаю на мост через Днепр, смотрю на закат солнца и пою «Ом». А когда в подземке долго приходится ждать поезда, я представляю себя хозяйкой бала в старинном замке с красивыми люстрами. Станция метро – зала, где люди просто ожидают, когда заиграет музыка, чтобы начать танцевать. Я не знаю, кто ещё среди миллиона людей здесь так делает? Для этого нужно перестать быть серьёзными. А вокруг меня очень много серьёзных людей. Но мне повезло, на моём пути встретился гуру Рама. Он поселил в моём сердце игру. Свет всегда играет, он не бывает одинаковым, как тьма. Свет – это краски и перемены.